Леонид Енгибаров
15.03.1935-25.07.1972
Леонид
Георгиевич ЕНГИБАРОВ
Родился 15
марта 1935 г. в Москве. Его отец (армянин по
национальности) работал шеф-поваром в
ресторане гостиницы "Метрополь", мать была
домохозяйкой (родом из Тверской губернии).
Жила семья Енгибаровых в деревянном
одноэтажном домике в Марьиной Роще.
Прежде чем посвятить свою жизнь
цирку, Енгибаров перепробовал несколько других
профессий. Закончив среднюю школу в 1952 г.,
он поступил в институт рыбного хозяйства.
Однако, проучившись в нём всего полгода, он
перевёлся в институт физкультуры. В то время
он профессионально занимался боксом и к
середине 50-х сумел достичь на этом поприще
хороших результатов. На первенстве Москвы по
боксу в сезоне 1952-1953 годов Енгибаров
одержал 9 побед и потерпел одно поражение (от
соперника из Львова). В итоге он занял 3-е
место в своей весовой категории. Начав в 1952
г. с 3-го разряда, он в 1954 г. имел уже 1-й
разряд по боксу.
В 1955 г. в Государственном
училище циркового искусства открывается
отделение клоунады, и Леонид принимает решение
поступить на него. Его принимают. По мнению
тех, кто видел Енгибарова в те годы, уже в
училище чётко определилась его творческая
индивидуальность как ковёрного мастера
пантомимы.
Закончив училище в 1959 г. (в его
аттестате была всего лишь одна тройка - по
технике безопасности), Леонид отправляется в
Ереван и поступает в труппу армянского
циркового коллектива. Он делает первые
самостоятельные шаги на профессиональной
цирковой арене. Стоит отметить, что в отличие
от большинства тогдашних клоунов, которые
веселили зрителей с помощью стандартного
набора трюков и хохм, Енгибаров пошёл
совершенно иным путем и, наверное, 
впервые
стал создавать на арене цирка поэтическую
клоунаду. Его репризы не ставили своей
основной целью выжать из зрителя как можно
больше смеха, а заставляли его думать,
размышлять.
Уже с первых своих шагов на арене
Енгибаров стал вызывать у публики и коллег по
профессии самые противоречивые отзывы.
Публика, которая привыкла в цирке
развлекаться, а не размышлять, была
разочарована таким клоуном. И многие его
коллеги вскоре стали советовать ему сменить
амплуа “думающего клоуна”. Стоит отдать
должное Енгибарову, он не отрекся от
избранного пути и вскоре доказал свою
правоту.
Ю.Никулин вспоминал: "Когда я
увидел его в первый раз на манеже, мне он не
понравился. Я не понимал, почему вокруг имени
Енгибарова такой бум. А спустя три года, вновь
увидев его на манеже Московского цирка, я был
восхищён. Он потрясающе владел паузой,
создавая образ чуть-чуть грустного человека, и
каждая его реприза не просто веселила,
забавляла зрителя, нет, она ещё несла и
философский смысл. Енгибаров, не произнося ни
слова, говорил со зрителями о любви и
ненависти, об уважении к человеку, о
трогательном сердце клоуна, об одиночестве и
суете. И все это он делал четко, мягко,
необычно".
Что представляли собой миниатюры
Енгибарова? Конечно, описывать их - дело
неблагодарное, их нужно видеть. Вот описание
миниатюры под названием 
"Жажда".
В ней героя Енгибарова мучает сильная жажда, и
он замечает на высоком постаменте кувшин с
водой. Естественно, он пытается до него
добраться, однако даётся ему это не сразу. Он
много раз карабкается на постамент, падает,
вновь поднимается, и так несколько раз.
Наконец ему удается достать кувшин, он бережно
берёт его в руки, мысленно уже предвкушая тот
момент, когда живительная влага утолит его
страдания. И в тот момент, когда он уже готов
опорожнить кувшин, внезапно появляется
маленькая девочка. Она подходит к нему и,
показывая на кувшин, просит отдать его ей. И
клоун отдаёт. А девочка садится в сторонке и
начинает поливать водой из кувшина свои
песочные куличики, чтобы лучше лепились.
Кульминацией этой сценки является то, как
реагирует клоун на этот поступок девочки: он
начинает... улыбаться. "Клоун с осенью в душе"
- так называли Енгибарова благодарные
зрители.
С ростом популярности Енгибарова
на него стали обращать внимание и
представители других творческих профессий, в
том числе и кинематографисты. Ещё в 1956 г.
Леонид появился в крошечном эпизоде фильма
"Коммунист", сыграв одного из бандитов,
убивавших главного героя картины (его играл
Е.Урбанский). Однако съёмки в этом эпизоде
были всего лишь развлечением для тогда ещё
студента ГУЦИ Енгибарова.
Между тем в 1962 г. артисту
предложили сыграть в кино... самого себя.
Режиссёры "Арменфильма" Г.Малян и Л.Исаакян
задумали снять фильм о цирковом клоуне и
назвали его "Путь на арену". Картина была
тепло принята зрителем и подняла популярность
Енгибарова ещё на одну ступеньку.
А через год после выхода картины
на экран к артисту пришла и широкая
международная известность. На Международном
конкурсе клоунов в Праге в 1964 г. Енгибаров
получил 1-ю премию - кубок имени Э.Басса. Это
был ошеломительный успех для 29-летнего
артиста, которого всего лишь несколько лет
назад мало кто воспринимал всерьёз.
Конец 60-х годов можно считать
самым удачным в творческой карьере Енгибарова.
Он с успехом гастролирует как по стране, так и
за её пределами (в Румынии, Польше,
Чехословакии). Помимо цирка, он выступает с
"Вечерами пантомимы" на эстраде. Кроме этого,
он пишет замечательную прозу (сам В. Шукшин
называет его прекрасным писателем), которую
публикуют журналы: "Волга", "Москва", "Урал" и
др. И, наконец, он снимается в кино у таких
мастеров, как: С.Параджанов (фильм "Тени
забытых предков", 1964), Р.Быков
("Айболит-66", 1966), В.Шукшин
("Печки-лавочки"), Т.Абуладзе ("Ожерелье для
моей любимой", оба - 1972). Тогда же выходят и
два фильма, рассказывающие о творчестве
талантливого клоуна: "Знакомьтесь, Леонид
Енгибаров" и "Леонид".
В 1971 г. Енгибаров покинул
Союзгосцирк, после того как его партнёра
Белова не выпустили вместе с ним на зарубежные
гастроли. Енгибаров создал эстрадный театр
пантомимы и вскоре выпустил в свет спектакль
"Звёздный дождь". Правда, затея с созданием
театра далась ему 
нелегко
- в Министерстве культуры встретили это
начинание артиста с прохладцей. Когда он
изъявил желание назвать свой коллектив
"Театром Енгибарова", ему запретили это
делать. "Какой ещё может быть театр? - заявили
ему. - Назовите просто - ансамбль". На первых
афишах он так и значился - как ансамбль. Когда
в газете "Советская культура" один из
корреспондентов попытался написать
восторженную рецензию на этот спектакль, его
тут же одернули, сказали: "Эта тема сейчас
нежелательна".
Между тем популярность Енгибарова
у зрителей была огромной, он по праву считался
одним из лучших цирковых артистов Советского
Союза. В начале 1972 г. с ним произошёл
случай, как нельзя лучше характеризующий
отношение к нему простой публики. Леонид
приехал в Ереван и пошёл в родной для него
цирк. В тот момент там уже шло представление,
и, чтобы не мешать, Енгибаров тихонечко прошёл
в директорскую ложу и сел в углу. Однако
кто-то из актёров узнал о его присутствии, и
вскоре уже весь коллектив был оповещён об
этом. Поэтому каждый из выходящих на арену
артистов считал своим долгом сделать
приветствующий жест в сторону директорской
ложи. Это не укрылось и от зрителей, они стали
шептаться между собой и всё чаще оглядываться
в сторону ложи. В конце концов инспектору
манежа не оставалось ничего иного, как
прервать представление и объявить на весь
манеж: "Дорогие друзья! Сегодня на нашем
представлении присутствует клоун 
Леонид Енгибаров!" Не успело стихнуть эхо этих
слов под сводами цирка, как весь зал в едином
порыве поднялся со своих мест и разразился
оглушительными аплодисментами.
Артист был крайне смущён таким вниманием
к своей персоне, но ничего поделать с этим уже
не мог. Пришлось ему встать и выйти из темного
угла на свет. Зрители продолжали горячо
аплодировать, он пытался движением рук их
унять, но у него, естественно, ничего не
получилось. И тогда он, в благодарность за
такую любовь, на ходу придумал пантомиму:
раскрыв двумя руками свою грудную клетку,
достал оттуда сердце, разрезал его на тысячи
маленьких кусочков и бросил зрителям. Это было
великолепное зрелище, достойное таланта
прекрасного артиста.
В июле того же года Енгибаров
приехал в Москву. Тот месяц был отмечен
небывалой жарой и засухой. В Подмосковье
горели торфяные болота, и в отдельные дни
воздух был таким, что в нескольких метрах от
себя невозможно было увидеть человека. И в
один из таких дней - 25 июля - Енгибарову
стало плохо, и он попросил свою маму -
Антонину Андреевну - вызвать врача. Вскоре тот
приехал, диагностировал отравление, выписал
какое-то лекарство и покинул дом. Вскоре после
его ухода артисту стало ещё хуже. Матери вновь
пришлось вызывать "Скорую". Пока врачи ехали,
Леонид мучился от боли и во время одного из
приступов внезапно попросил у матери: "Дай
холодного шампанского, мне станет легче!"
Видимо, он не знал, что шампанское сужает
сосуды. Не знала об этом и его мама. Леонид
выпил полбокала и вскоре умер от разрыва
сердца. Ему было всего 37 лет.
Когда Л.Енгибарова хоронили на
Ваганьковском кладбище, в Москве начался
проливной дождь. 
Казалось,
само небо оплакивает потерю этого прекрасного
артиста. По словам Ю.Никулина, все входили в
зал Центрального дома работников искусств, где
проходила гражданская панихида, с мокрыми
лицами. А пришли тысячи...
На могиле великого клоуна и
сейчас постоянно стоят живые цветы.
Владимир Высоцкий. Енгибарову - от
зрителей.
Шут был вор: он воровал минуты -
Грустные минуты, тут и там, -
Грим, парик, другие атрибуты
Этот шут дарил другим шутам.
В светлом цирке между номерами
Незаметно, тихо, налегке
Появлялся клоун между нами
Иногда в дурацком колпаке.
Зритель наш шутами избалован -
Жаждет смеха он, тряхнув мошной,
И кричит: "Да разве это клоун!
Если клоун - должен быть смешной!"
Вот и мы... Пока мы вслух ворчали:
"Вышел на арену, так смеши!" -
Он у нас тем временем печали
Вынимал тихонько из души.
Мы опять в сомненье - век двадцатый:
Цирк у нас, конечно, мировой, -
Клоун, правда, слишком мрачноватый -
Невесёлый клоун, не живой.
Ну а он, как будто в воду канув,
Вдруг при свете, нагло, в две руки
Крал тоску из внутренних карманов
Наших душ, одетых в пиджаки.
Мы потом смеялись обалдело,
Хлопали, ладони раздробя.
Он смешного ничего не делал -
Горе наше брал он на себя.
Только - балагуря, тараторя, -
Все грустнее становился мим:
Потому что груз чужого горя
По привычке он считал своим.
Тяжелы печали, ощутимы -
Шут сгибался в световом кольце, -
Делались всё горше пантомимы,
И морщины глубже на лице.
Но тревоги наши и невзгоды
Он горстями выгребал из нас -
Будто обезболивал нам роды, -
А себе - защиты не припас.
Мы теперь без боли хохотали,
Весело по нашим временам:
Ах, как нас прекрасно обокрали -
Взяли то, что так мешало нам!
Время! И, разбив себе колени,
Уходил он, думая своё.
Рыжий воцарился на арене,
Да и за пределами её.
Злое наше вынес добрый гений
За кулисы - вот нам и смешно.
Вдруг - весь рой украденных мгновений
В нём сосредоточился в одно.
В сотнях тысяч ламп погасли свечи.
Барабана дробь - и тишина...
Слишком много он взвалил на плечи
Нашего - и сломана спина.
Зрители - и люди между ними -
Думали: вот пьяница упал...
Шут в своей последней пантомиме
Заигрался - и переиграл.
Он застыл - не где-то, не за морем -
Возле нас, как бы прилёг, устав, -
Первый клоун захлебнулся горем,
Просто сил своих не рассчитав.
Я шагал вперёд неукротимо,
Но успев склониться перед ним.
Этот трюк - уже не пантомима:
Смерть была - царица пантомим!
Этот вор, с коленей срезав путы,
По ночам не угонял коней.
Умер шут. Он воровал минуты -
Грустные минуты у людей.
Многие из нас бахвальства ради
Не давались: проживём и так!
Шут тогда подкрадывался сзади
Тихо и бесшумно - на руках...
Сгинул, канул он - как ветер сдунул!
Или это шутка чудака?..
Только я колпак ему придумал, -
Этот клоун был без колпака.
1972
г.
Фильмография:
1. Коммунист - 1956 - эпизод
2. Путь на арену - 1963
3. Тени забытых предков - 1964
4. Айболит-66 - 1966
5. Берег юности - 1969
6. Ожерелье для моей любимой - 1971
7. Печки-лавочки - 1972
Использованные материалы:
Ф.Раззаков "Звездные трагедии: загадки, судьбы
и гибели"
Сайт http://www.armenianhouse.org/
Энциклопедия кино Кирилла и Мефодия
Материалы и фотографии предоставлены Натальей
(сайт http://
vchekmariov.narod.ru/)
